|
|
 |
|
 |
| |
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
| Нельзя не упомянуть о таком приеме, как построение фраз с помощью предложения различных вариантов выбора. Например: «…Будет уже поздно раскаиваться в том, что махнули на все рукой и не пошли на выборы, в том, что поступили сгоряча и проголосовали против всех, в том, что поддались иллюзиям и проголосовали за прошлое» (листовка «Ваш голос решит все», президентская кампания Б. Ельцина, 1996 г.). Другой способ – предложение нескольких вариантов выбора, каждый из которых призван вызвать необходимое действие. При этом предоставляемая возможность альтернативного решения «затмевает» намеренно опущенные варианты: «Вы можете проголосовать в любое удобное время – утром или вечером». Люди начинают размышлять, когда им удобнее пойти на избирательный участок, уже не думая о том, а надо ли вообще идти голосовать. Еще один способ – исключение одного из видимых вариантов выбора – имеет целью вызвать желаемое действие через его запрет: «Не думайте о жертвах в Чечне и живите спокойно». Особенно эффективен данный прием при разработке контпропагандистских материалов. По этой причине он активно используется последнее время в предвыборной борьбе всех уровней. Например, такой призыв: «Хочешь на войну – выбирай! На третью мировую с Жириновским, на гражданскую – с Зюгановым!» (плакат президентской кампании 1996 г.). Предложение всех вариантов выбора, охватывающих все возможные и невозможные варианты, имеет целью запутать и «демобилизовать» избирателя: «Вы можете голосовать или не голосовать, отдать предпочтение нам или другим, но от этих проблем не уйти никому». Многим нравится прием построения текста политической рекламы, основанный на принципе использования противопоставлений. Кампания Б. Ельцина по выборам в президенты 1996 г., рассчитанная на молодежную аудиторию, строилась именно на таком принципе: «Голосуй, или проиграешь!»; «Перед нами реальный выбор: вернуться назад, к пустым полкам магазинов, бесконечным очередям всех и за всем, к уравниловке, всеобщей униженности и всеобщей нищете; опять вернуться к «железному» занавесу, по одну сторону которого – свободный цивилизованный мир, а по другую – мы с вами и вечное подневольное наше лакейство перед райкомовскими и обкомовскими вершителями наших судеб. Или все-таки наши судьбы будем определять мы сами, пусть и пройдя через горькие неудачи» (текст обращения звезд театра, кино, эстрадной и рок-музыки на фестивале «Голосуй или проиграешь!»), «Все вместе – с Ельциным и Лебедем – или все – под Зюганова и Анпилова!» (листовка, распространявшаяся в Ростовской области в период выборов президента в 1996 г., подписанная лидерами мнений Ростовской области). Еще одним стилистическим приемом политической рекламы можно считать переформирование смысла или контекста, когда во фразу изначально закладывается двойной смысл либо фраза строится из двух одинаково звучащих, но разных по смыслу частей: «Политика – моя жизнь, но моя жизнь – не только политика». Целый пласт возможностей воздействия на избирателей предоставляет моделирование на уровне лексики. Здесь мы можем отметить такие приемы, как, на пример, использование однозначных, аналогово-определенных слов и выражений, одинаково понимаемых всеми сторонами, либо слов и выражений, имеющих несколько значений. Во втором случае воображение реципиента принимает активное участие в создании или реконструкции всех смыслов выражения. В этом же ряду использование омонимов: «Эта газетная утка уже давно улетела»; фонетической множественности смыслов – близких по звучанию, но различных по смыслу слов: «Демократы – деръмократы», «Серп и молот – смерть и голод». Подобные модели активно продуцируются массовым сознанием, в конце концов, приобретая статус фольклорных и жаргонных словечек, а также расхожих сентенций (перестройка – катастройка). Этот способ организации текста весьма эффективен при конструировании слоганов, лозунгов, призывов. Кстати, довольно привлекательным приемом построения лозунгов и призывов является, по свидетельству О.А. Феофанова, так называемый «speendid generalites» (привлекательная неопределенность), заключающийся в оперировании словами и выражениями, имеющими позитивную окраску, – «новый», «великий» и т.д. Например: «Новый курс» Ф. Рузвельта, «Новые рубежи» Дж. Кеннеди, «Великое общество» Л. Джонсона[26]. Использование двусмысленных фраз и негативных команд может произвести желаемый эффект в контрпропагандистских материалах. Например, двусмысленность может содержать скрытую инструкцию: «Стоит ли говорить о прошлых ошибках мэра города?». Того же эффекта можно добиться с помощью семантического оператора «не», неявным образом направляя внимание читателя на негативные стороны противника: «Не будем вспоминать об их ошибках». Операторы «не» и «ни» используются также, чтобы обилием установок отрицания вызвать у читателя замешательство: «Ни правые, ни левые, ни демократы, ни коммунисты, ни патриоты, ни космополиты, никто не спасет Россию». Другое средство, связанное с употреблением оператора «не», – моделирование отсутствия у противника конкретной программы действий, цель которого – опять-таки сформировать у реципиентов замешательство, после чего перейти к рекламируемой политической силе, представить ее по контрасту в самом благоприятном свете: «Россией правят не «белые» и не «красные». Россией правят бюрократы. Это многоликие оборотни. С утра он – «демократ», в обед – «коммунист», к вечеру – «патриот»… С Лебедем к власти придем мы с вами – честные простые люди» (буклет А. Лебедя «Правда и порядок», президентские выборы 1996 г.). Слова-символы, слова-стереотипы имеют целью подчеркнуть позитивные или негативные стороны какого-то явления, эмоционально окрасить те или иные представления, сделать основным фактором мотивации избирателей их бессознательные реакции на созданные рекламой образы. Нередко при создании слоганов разработчики отечественных политических кампаний обращаются к парафразу известных и в свое время весьма действенных лозунгов и девизов. Например: «Земля – крестьянам, тюрьма – бандитам!», «Вся власть – закону!» (лозунг объединения «Вперед, Россия!», выборы в Госдуму 1995 г.). Словесный сигнал, посылаемый избирателям, может содержать открытый или скрытый, как бы зашифрованный смысл. В первом случае чаще используются устоявшиеся понятия – «капитализм», «социализм», «демократия» – или словесные блоки, несущие определенную окраску («либеральное общество», «тоталитарное общество»). Такие понятия и блоки призваны вызвать немедленную реакцию у избирателя, чье сознание предварительно подготовлено долгосрочной идеологической и психологической обработкой. Во втором случае используются отвлеченные слова-«прикрытия», призванные скрыть подлинный смысл намерений партии или кандидата («перемены», «справедливость»), либо же снять с себя обвинения в принадлежности к какому-то конкретному политическому лагерю («центр», «рабочий класс»). Непосредственные выступления политиков перед избирателями контролировать в стилистическом плане труднее, чем тексты печатных рекламных обращений. Однако это не означает, что в устной речи можно посту питься тщательным планированием воздействия на аудиторию, тем более что «живая» речь обладает большими коммуникативными возможностями, чем письменные тексты, она способна быть более убедительной, запоминающейся, действенной. Спектр способов речевого воздействия на слушателей чрезвычайно широк. Рассмотрим некоторые основанные на семантике когнитивные стратегии, разработанные отечественными специалистами[27] и активно применяющиеся в избирательных кампаниях. Довольно распространенный способ продемонстрировать закономерность какого-либо явления (с позитивной либо негативной оценкой) – обобщение: «Вообще такое часто случается». Завершая подобной фразой изложение фактов, можно либо обвинить соперников, например, в злоупотреблениях, некомпетентности, либо отразить их нападки, показав, что они не заслуживают внимания. В случае благожелательного отношения аудитории к выступающему успешно действует приведение конкретного доказательства как подтверждение истинности того, что он говорит: «К примеру, такое случилось в 1987 г.»; «…Борис Николаевич, твердо зная о том, что его снимут с поста руководителя московской организации, после уже состоявшихся решений поехал в самом конце октября с нами на одну из плодоовощных баз, чтобы убедиться, что овощи будут нормально заложены на зиму для москвичей. На зиму, когда он уже не будет отвечать за город. Разве это можно забыть?» (из выступления мэра Москвы Ю. Лужкова на съезде общероссийского движения общественной поддержки Б.Н. Ельцина на выборах президента Российской Федерации, 1996 г.). При условии хорошей подготовленности выступающего к возможным вопросам и обвинениям эффективным способом, позволяющим поставить под сомнение чью-либо компетентность и, соответственно, выгодно подать собственную, может стать поправка: «Если быть более точным, безработных в нашем регионе немного – 3%». При эмоциональной атаке или контратаке, в споре целесообразно использовать приемы усиления – привлечения внимания слушателей к какой-то части передаваемой информации: «И, заметьте, он ушел из правительства именно тогда!». Для особой убедительности можно прибегать к повтору: «Повторяю еще раз – очень важно не отдавать Южные Курилы!». Прием построения фразы с помощью контраста позволяет отождествить кандидата с аудиторией и противопоставить общность «мы» – «им», одинаково чуждым и кандидату, и избирателям: «Я, как и вы, вышел из самых низов, сам пробивал себе дорогу в жизни, а у них все было с самого детства, они только пенки снимали». В первой части фразы специалисты рекомендуют ставить объединение, а во второй – противопоставление. Еще один прием организации высказывания – смягчение: «Разве коммунисты – враги россиян, не хотят, чтобы было лучше? Хотят. Все хотят» (из выступления Ю. Лужкова в период избирательной президентской кампании 1996 г.). Прибегая к смягчению, кандидат выглядит великодушным, благородным, оставляя инициативу за собой, он может отдать должное и противнику, тем самым разряжая обстановку в споре. В целях самопрезентации или самозащиты можно прибегнуть к отказу от коммуникации, или уклонению: «Очень может быть, но я впервые слышу об этом!». Более частные семантические и синтаксические приемы, употребляемые в политической рекламе, следующие: – обозначение участников коммуникации, позволяющее задать риторический вопрос самому себе и дать «нужный» ответ: «Кто может исправить положение? Это Иванов, Петров, Сидоров»; – обозначение наличествующих объектов: «Я принес на встречу с вами это письмо (документ и проч.), чтобы показать, до чего мы (они) дошли»; – обозначение характеристик прагматического контекста и отношений между участниками (реальное описание контекста и отношений с обеспечением возможности соответствующей оценки своего авторитета): «Я… вероятно, как никто другой, знаю недостатки теперешней власти и пороки нынешней переходной системы. Каждый день страдаю от них, какой бы вопрос ни решал» (из выступления Ю. Лужкова в период избирательной президентской кампании 1996 г.); – «чтение мыслей» – кандидат как бы демонстрирует знание сокровенных переживаний электората: «Эти слова, конечно, вызовут у вас интерес»; – «пропуск условий» – кандидат прибегает к оценочному суждению в виде пресупозиции без указания причины, почему он убежден в его справедливости: «Хорошо, что вы знаете мой авторитет (возможности, эрудицию)»; – причинно-следственное моделирование – объединение явлений по принципу «причина – следствие» (более подробно об этом приеме мы расскажем чуть позже); – формирование авторитарности «методом кавычек»: «На днях я разговаривал с премьером, и он пообещал…», этот прием работает по той же схеме, что и так называемые «свидетельства знаменитостей», с той лишь разницей, что в данном случае свидетельство косвенное; – формирование авторитарности методом «неопределенной установки»; этот прием заключается в том, что сначала задается некоторая установка на действие, неявно выраженная задача додумать, продолжить мысль говорящего; предложенное собеседником продолжение, то есть ответ, отвергается несколько раз – до тех пор, пока не будет получен нужный кандидату ответ; смысл разговора не важен – важно, что кандидат выглядит думающим, мудрым человеком. Например: «И когда я стану депутатом, каждый из вас сможет спокойно и легко… Нет, не то что… Нет, и не это… Совершенно верно…»; подобное построение речевого фрагмента возможно также в форме диалога с самим собой; – обозначение состояний, событий, действий подразумевает привлечение различного рода уточнений («Что именно?», «Кем именно?» и т.п.); это весьма действенный прием полемики, особенно в случаях, когда соперник употребляет неопределенные выражения («Принято решение», «Разработана программа» и т.д.), в результате чего слушатели начинают погружаться в атмосферу легкого гипноза, отрешенности, оказываются не в состоянии трезво оценивать ситуацию; уточнения же возвращают слушателей к реальности, позволяют изменить направление их реакции, задаваемое соперником; – моделирование с помощью указания количественных и временных характеристик: «Вы всегда терпели неудачи на выборах! — “Всегда?”»; это безотказный прием в споре, так как если даже утверждение противника истинно, то ему все равно придется оправдываться, что ставит его в заведомо менее выгодную позицию; возможно также моделирование с помощью обобщающих слов «все», «каждый», «никто» и т.д. – при этом происходит завышение или занижение оценки ситуации, например: «Главный талант любого главы парламента в умении объединить, консолидировать усилия здравомыслящего большинства… У каждого избирателя больше возможностей видеть, кто же те люди, за которых он голосует… Все остальное, о чем говорят и пишут, от лукавого…» (из брошюры «”Россию спасет здравомыслие”. И.П. Рыбкин отвечает на вопросы СМИ», выборы в Госдуму 1995 г.). Или: «Но сейчас – вот наше завоевание – голос каждого может оказаться решающим!» (из открытого письма Ю. Лужкова москвичам, выборы президента 1996 г.); – использование модальных семантических операторов возможности и долженствования; такое использование возможно в виде уточняющих вопросов сопернику, в диалогическом монологе, а также без расшифровки причин и следствий: «Мы можем в короткие сроки поднять экономику!», «Мы должны покончить с войной!»; модальные операторы «можешь» и «должен» обладают сильным гипнотическим воздействием, вселяют уверенность в своих и чужих силах, формируют чувство необходимости предлагаемых действий. И для печатных текстов, и для публичных выступлений актуально применение приемов моделирования качественной выраженности с помощью сравнительных степеней имен прилагательных («Уважаемый коллега, насколько же ваш политический опыт больше моего?»), моделирования выбора (предъявление аудитории или оппоненту всех вариантов выбора с предоставлением права самостоятельно оценить ситуацию как отстраненно, так и включение: «Хорошо, мы поднимем зарплату, увеличим расходы на социальные нужды, образование, науку, культуру, к чему это приведет?»); – неопределенное упоминание – использование расплывчатых фраз: «Что мне вам говорить, сами знаете, как мы живем»; рекомендуется употреблять такие конструкции в качестве вводных предложений; – моделирование выборочных насильственных ограничений с помощью заведомо неподходящих слов, навязывания объектам качеств, им не свойственных, что привлекает внимание слушателя, мобилизует его: «Какие внимательные стены в нашем зале!»; Рассмотрим подробнее некоторые синтаксические приемы вербальной коммуникации, используемые в политической рекламе. К приемам, основанным на принципах причинно-следственного моделирования, мы можем отнести: – использование реальных причинно-следственных связей между явлениями для выражения однозначного понимания происходящего: «Война в Чечне – следствие непродуманной национальной и региональной политики»; – объединение по принципу причинно-следственной связи таких явлений, которые, в сущности, не имеют отношения друг к другу; отсутствие явной связи между явлениями создает впечатление большой осведомленности говорящего: «Вот вы слушаете меня и начинаете задумываться – сколько же еще будет сохраняться их власть». Связывание «причины» и «следствия» осуществляется тремя способами: – при помощи соединительных союзов и фраз «можете представить себе», «любопытно узнать» (необязательный тип): «Сегодня у нас остался лишь один выбор. Поддержите кандидата от либерально-демократической партии – и район, область, страна пойдут по пути очищения от продажных чиновников, спекулятивных псевдопредпринимателей, по пути процветания людей труда. Не поддержите – и на ваши шеи сядет еще большее число хапуг нерусской национальности, а вашим детям не достанется ничего, кроме обезображенной природы и миски чечевичной похлебки из западного котелка» (листовка ЛДПР, избирательная кампания по выборам в Госдуму 1995 г.); – при помощи слов типа «тогда как», «когда», «в то время как» и т.д. (средняя обязательность): «За то время, как вы читаете эту листовку, в нашей стране умирает от болезней и недоедания 28 человек. Это больше, чем в ленинградскую блокаду. И когда вы познакомитесь с биографией кандидата, вы поймете, как вам поступить на выборах 17 декабря» (избирательная кампания по выборам в Госдуму 1995 г.), «Когда запутаешься в бесконечной череде партий, лозунгов и обещаний, голосуй сердцем!» (лозунг кампании Б. Ельцина на выборах президента 1996 г.); – при помощи причинно-следственных глаголов «заставляет», «побуждает», «требует» и т.д. (обязательный тип связывания). Использование сложноподчиненных предложений, указывающих на время, позволяет перевести внимание слушателей на ничего не значащее сообщение и вывести из-под сомнения главное. «Прежде чем вы согласитесь с моими тезисами, предлагаю послушать известного исполнителя, надеюсь, вы не против?». С помощью порядковых числительных добиваются переноса внимания слушателей на последовательность предложений кандидата вместо того, чтобы дать им возможность оценить их реализуемость: «Сначала я покончу с преступностью, потом возьмусь за экологию, затем будем решать проблемы среднего предпринимателя…», «…Вернуть россиянам социальную защищенность… Первый шаг к этому – гарантированный и непременно реальный прожиточный минимум…» (из листовки кандидата в президенты избирательной кампании 1996 г. М. Шаккума). Использование союза «или» для формирования предложения ложного выбора. Этот прием заключается в том, что выбор «делать или нет» заменяется на варианты «как именно делать»: «Вы можете помочь нам средствами или своим участием в организации избирательной кампании…». Акцентировать внимание аудитории на каком-либо позитивном качестве кандидата или, напротив, на негативном аспекте деятельности конкурента позволяет конструирование фразы с помощью глаголов «знать», «понимать», «замечать»: «Имя человека, который давал обещания и никогда не выполнял их, вы знаете: Борис Ельцин. Это тот человек, который проспал встречу с ирландским премьером, дирижировал оркестром и рассказывал истории о снайперах и задымлении» (из анонимной листовки периода избирательной кампании по выборам президента 1996 г.); «…Проблема задержки заработной платы работникам государственного сектора в бюджетной сфере. Вы знаете, что здесь в марте обеспечен перелом, финансы выделены на сто процентов» (из выступления Б. Ельцина на съезде Общероссийского движения общественной поддержки Б.Н. Ельцина на выборах президента Российской Федерации, 1996 г.). Еще один прием речевого воздействия психологи обозначают как снятие нагрузки со значащего вопроса. При этом смысловой акцент переносится с внутреннего, главного вопроса на внешний: «Не правда ли, насколько важно иметь в парламенте такого человека, как наш кандидат?». Программирование аудитории на какое-то действие, которое считается само собой разумеющимся, уже свершившимся, называется предположением существования программируемого действия. Этот прием осуществляется с помощью временных глаголов «начинать», «кончать», «продолжить» и наречий «уже», «все еще» и т.д.: «Продолжая размышлять о существующей несправедливости, вы задумываетесь – а кто сможет нас вывести из этой ситуации?». Прием комментарий методом пропущенного условия заключается в переносе возможных сомнений аудитории на причины, вызывающие необходимость комментария, с помощью прилагательных и наречий «удачно», «к счастью», «необходимо»: «К счастью, нам нет необходимости кардинально менять существующую власть». В дискуссии важно управлять реакцией собеседника, направлять разговор в нужное русло, уметь парировать выпады оппонента. Дискуссия, спор – это своего рода словесная дуэль, победа в которой для политического лидера может оказаться важной и для победы на выборах. Для того чтобы позитивно повлиять на межличностную компоненту общения с избирателями, используются следующие приемы. Прием «стенка» применяется для поддержания диалога с избирателями и заключается в том, что кандидат в общении с аудиторией, являясь активной стороной общения, отвечает на вопросы, как бы возвращая их залу, словно футбольный мяч. Например, избиратели спрашивают: «Когда же кончится беспредел в стране?». Кандидат отвечает: «Только тогда, когда к власти придут такие же, как и вы, заинтересованные люди». Прием «да… но» нужен, чтобы направить разговор в русло, нужное выступающему, преодолеть навязываемые ему стереотипные суждения. Суть метода состоит в дроблении ответа на две части. В первой кандидат как бы соглашается с оппонентом, с помощью второй – меняет смысл сказанного собеседником и нивелирует негативную коннотацию, заложенную в вопросе. Рассматривая стилистические особенности текстов политической рекламы, нельзя обойти вниманием крылатые слова, образные выражения, сравнительные обороты, метафоры – все возможные языковые средства, которые придают текстам выразительность, эмоциональность, экспрессию, многократно усиливают эффект воздействия, коммуникационные свойства сообщений, как письменных, так и устных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|