Единственный момент, по которому в большинстве семей единодушие, – все хотели бы посмотреть фильм ребенка и все возражают против того, чтобы ребенок увидел фильм родителей . Что касается взаимоотношений мужа-жены, ответы очень разные. Строгой статистики нет, но, как правило, картина следующая. Небольшая часть из опрошенных просто в замешательстве, определиться затрудняются – показывать? нет? дать посмотреть? не дать? – и определенных ответов не дают. Многие твердо заявляют – ничего этого не надо. И свое показывать не буду, и его смотреть не хочу. Не надо. Видимо, их проверенный жизнью лозунг: “Меньше знаешь, крепче спишь”. Значительная часть (тоже, как правило, решительно и категорично) говорит так: “Свое-то я не покажу, а его бы – посмотрела: надо же быть в курсе!” Меньшинство (почему-то чаще люди тихие и немного грустные, чаще женщины) отвечают по-другому: “Свое-то я покажу, чего там, а его смотреть боюсь. Пока живем нормально, а увижу там что-нибудь не то… Нет, не надо”. И уж совсем единицы выдают неожиданные реакции. Они просто удивляются: “Да причем тут фильмы? У нас в семье и без фильмов принято – мы все друг о друге знаем. Обо всем, что у него было и есть, я в курсе. Что у меня в жизни и на душе – я рассказывай ему. У нас нет секретов друг от друга”. Все эти семьи в жизни есть. Они очень разные. Но возникает вопрос: “Какие из них самые крепкие?” Хочется ответить, что самые крепкие – это семьи с наибольшей откровенностью. Увы, это не так. Наблюдения показывают, что и откровенные, и “закрытые” семьи распадаются примерно с равной вероятностью. В одной семье супруги откровенны, откровенны, и дооткровенничались – пришлось расстаться. Полностью открываться можно только с совершенно душевно здоровыми людьми – а много вы таких знаете? А другая семья живет просто: муж деньги приносит, на сторону не ходит, жена хозяйство ведет, детей растит, мужа любит. Так и живут: без всяких откровенных ненужных разговоров. Кто что думает, что чувствует – никого особенно не интересует и никто ничего лишнего сам не говорит-И все нормально, семья хорошая, крепкая. Но можно поставить и другой вопрос: “А если есть две одинаково крепкие семьи, но в одной приняты откровенные, задушевные разговоры, а в другой – нет, – в какой семье будет больше близости, теплоты, любви, счастья?” Вот здесь уже можно сказать с большей уверенностью – скорее, в той, где супруги открыты друг для друга. Открытость, откровенность дает понимание и близость, а без понимания и близости трудно представить себе любовь и подлинное счастье. От частоты повторения истинность не стирается: “Счастье – это когда тебя понимают”. Крепкие и счастливые семьи – не одно и то же. Есть крепкие семьи, но без теплоты и счастья, а есть счастливые, но непрочные. Конечно, идеальный вариант: построить в семье крепкие отношения и на их основе взрастить атмосферу теплого, доверительного общения. В такую семью не стыдно пригласить и любовь, и счастье. Так или иначе, каждый согласится с тем, что доверие в семье – это большая ценность, ее надо создавать и беречь. Кому говорят правду? Все будет ясно из примеров. Муж радостно рассказывает жене, что у них на работе новая сотрудница – умница, прекрасно знает дело, а главное – великолепный человек – веселая, милая и, кстати, внешне симпатичная… А жена почему-то – не в восторге и, более того, начинает отпускать колкости в адрес мужа. Рано или поздно он это почувствует – и что? Видимо, останется при своих мыслях, но от жены отдалится: она его здесь не понимает. А вот короткая история: “Клюква в сахаре”. Я пошел гулять с друзьями – видим, продается (не поверил своим глазам!) клюква в сахаре – розовое воспоминание детства… Я тем не менее к ней равнодушен, а вот друзья загорелись, но, оказывается, клюква продается только с “нагрузкой”. Ребята пригорюнились – зачем им еще какие-то консервы в собственном соку?, а я им говорю: “Хотите, куплю без нагрузки? – Да ну, не купишь?” Хорошо, что права свои знаю, как ими пользоваться – тоже. Подошел к продавщице, поговорил с ней минутку, все нормально: она продала ребятам три пачки, как они и хотели. Я, довольный, прихожу домой и, радостный, рассказываю все жене… Ее реакция: “Клюква в сахаре… Моя любимая… И ты не купил? Как ты мог?!” – и смотрит на меня как на врага народа. На мой взгляд, это совершенно нормальная, естественная реакция. Но разве мне от этого легче? Реакция моя: “Аллочка, хорошо, я был не прав – но если ты будешь на меня так смотреть, я все равно не стану человеком, который никогда не допускает ошибок. А ведь еще одна-две такие ситуации, и я просто не буду тебе рассказывать, что и когда у меня происходит. Мне не нравится, когда ты на меня смотришь вот так (показал, как), а больше нравится, когда ты смотришь на меня так (тоже показал, как)”. Насколько это трудно – своей импульсивной реакцией не разрушить откровенность, не спровоцировать ложь – я знаю по себе. Я свою жену люблю. Но, в частности, моя любовь к ней проявляется в том, что я хочу, чтобы она делала зарядку. Главное, мы с ней это уже не раз обговаривали, она согласна и даже обещала. Тем не менее, прихожу вечером домой, спрашиваю ее: “Ты зарядку сегодня делала?” – она отвечает: “Нет”. Что мне делать? Если я начну возмущаться, говорить! “Ну как же так, ведь ты же обещала!” и прочие справедливые, но неприятные для нее вещи, что будет на следующий день? Я ее спрошу: “Ты делала зарядку?” – Она скажет: “Да”. А на самом деле? – Не делала. Она врет, но кто в этом виноват? – Я. Или проблема с детьми. Прибегут с улицы мокрые по уши и с синяками: “Дрались? – Дрались”. Отругаешь – на следующий день прибегут такие же, но на вопрос “Дрались?” ответят: “Нет, упали”. Врут, а кто приучает их к вранью? – Родители. И если иногда у меня девушки спрашивают: “А вот почему мой молодой человек мне все время врет?” (вопрос довольно типичный), – я сразу гляжу, какие у нее глаза. И если вижу, что в глазах спрятаны молнии, чуть что – испепелят, то, видимо, ответ ясен. Вот когда она станет человеком, кому правду говорить не опасно, тогда ей правду говорить и начнут. ВРУТ ТОМУ, КОМУ ПРАВДУ ГОВОРИТЬ ОПАСНО Ни капли холодного, острого, злого! “Не бойтесь, пожалуйста, доктора Льва!” Он в горло зверюшке заглянет сперва И выпишет срочно рецепт для больного: “Таблетки, микстура и теплое слово, Компресс, полосканье и доброе слово. Горчичники, банки и нежное слово, – Ни капли холодного, острого, злого! Без доброго слова, без теплого слова. Без нежного слова – не лечат больного” Юнна Мориц Я бы эти стихи повесил во всех поликлиниках, во всех школах и в каждом доме – ведь каждый из нас по-своему “болен”, и каждому из нас нельзя “ни капли холодного, острого, злого”. А теперь разрешите задать вам такой вопрос: “Допускаете ли вы, что близкого, дорогого вам человека когда-то можно ударить? Оттолкнуть? Уколоть? Дать пинок? Треснуть головой об стенку? Размазать мордой об стол?” Простите, забыл одно слово – не физически, а морально! То есть взглядом, словами, интонацией… Если я правильно понимаю, то большинство интеллигентных людей считают, что это вполне допустимо, по крайней мере, сами они допускают себе это. Ведь не ударил же, а только сказал. Не ударил, не ударил! И, не особо задумываясь, мы можем близкого (тем более далекого) человека когда-то задеть (морально), задавить (психологически), уничтожить (нравственно), испепелить взглядом, терзать молчанием, мучить неопределенностью, растоптать прямой речью, расстрелять эпитетами, и при этом вовсе не считать себя палачом. Ведь не физически, а морально. Мы прекрасно знаем, что это не менее больно, а, скорее, даже более. Но это-то нас как раз и устраивает, мы и хотим уколоть побольнее. И когда я слышу: “Убить тебя мало!” – я верю, что это не просто метафора: все это и делается. Посмотрите таким взглядом на свою семью: какие картинки проявятся? Что такое ругань, как не обыденный мордобой? Вы – участвуете в этом мордобое? РУГАНЬ – ЭТО ОБЫДЕННЫЙ МОРДОБОЙ. ВЫ В ЭТОМ УЧАСТВУЕТЕ? Но давайте для начала взглянем на кое-какие житейские мелочи, хотя бы на то, как мы разговариваем друг с другом. Костя и Лида: житейские мелочи Гуляем по осеннему парку: мы с женой и наши знакомые – Костя и Лида, супружеская пара. Разговариваем ни о чем, но вдруг она обращается к нему: “Вон туалет, беги, а то у тебя всегда проблемы…” Это у нее такой юмор, и это она ему при посторонних. Не надо такого юмора! У Кости есть брат Володя, он часто у них бывает, и Лида с ним дружит. Вдруг Костя вспомнил: – Да, Лид, ты знаешь, завтра у Володи день рождения! – Что ж ты раньше не сказал?! Упрек… – и суть даже не в том, заслужен он или нет. Это упрек-удар-пинок мужу – вместо благодарности за то, что подсказал, вместо радости, что завтра может быть праздник. Дальше: – Слушай, Лид, давай завтра к ним махнем, поздравим, посидим хорошо… – Ишь ты умный какой, а куда я дену ребенка? – Ну давай я поговорю с твоей мамой, может, она посидит? – Она и так работает, не надо еще ребенка вешать ей на шею. – Да ну тебя! Разве с тобой когда-нибудь договоришься?! (надулся, замолчал…) Интересно, тут нужны комментарии? Почти через слово – возражения, высмеивания, обвинения. Самое смешное, что это выдается даже без раздражения, как норма общения. Завершающая все обида Кости – не более умна, чем предыдущие реакции Лиды. Идем дальше. Он везет коляску, в которой их трехмесячный сын. На дороге лужи, и он объезжает их не всегда удачно. Лида не выдерживает: – Ну куда же ты в лужу-то, не можешь как нормальные люди везти коляску? Я интересуюсь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42